Елена Сарафанова - Поверить в чудо [трилогия]
- Да, я обратила внимание, что бабушка ходит с палкой, - вздохнула Ольга.
- Вот-вот, - подтвердил Витольд, - но давай не будем о грустном, лучше я покажу твою комнату, она следующая по коридору.
Комната девушке сразу понравилась - небольшая, с высоким потолком, по-домашнему уютная и приветливая. Особую красоту ей придавали тяжелые золотистые шторы, прекрасно гармонировавшие с похожим по рисунку покрывалом на кровати и светлым ковром на полу. Среди мебели выделялись старинный шкаф, покрытый резьбой, а еще кресло-качалка у балконной двери.
- Эта сторона дома выходит в сад, поэтому в комнате после обеда темновато. Вот мама и декорировала все в золотисто-светлых тонах, чтобы с их помощью добавить света.
- Мне очень нравится, - сказала девушка.
- Ладно, - Витольд поставил чемоданы Ольги у шкафа и сделал шаг к двери. - Я пойду, а ты устраивайся. В конце коридора - ванная комната. Быстренько умывайся и спускайся вниз, на кухню, время праздновать твой приезд.
Праздничный обед Варгасов медленно перешел в ужин. Ольга, категорически отказавшись отдыхать, с удовольствием общалась с бабушкой, найдя много тем для обсуждения. Девушка откровенно рассказывала о своем прошлой и настоящей жизни, а Тильда, выложив на стол несколько тяжелых альбомов с фотографиями, начала посвящать внучку в историю семьи Варга-сов.
- Наши предки жили в Вильнюсе с давних времен. Около двухсот лет назад один из Варгасов разбогател, основав первую мануфактуру по производству тканей. И хотя Вильно (так назывался тогда наш город) был аннексирован Россией у Речи Посполитой, промышленная и культурная революция, которая бурно развивалась в Европе, достигала и нашего тихого города.
- Тихого? - засмеялся Витольд. - Мама, опомнись! В Вильнюсе, родине восстания Костюшко, никогда не было тихо!
- Не цепляйся к словам, сынок, - укоризненно сказала Тильда. - Я продолжаю, Оля. За заслуги перед городом, а еще благодаря крайне выгодному браку, Варгасы получили баронство и их дела быстро пошли вверх. Их дети учились в престижных университетах Европы...
- А вильнюсский университет уже тогда входил в тройку лучших учебных заведений Европы, - горделиво добавил отец, подмигнув Ольге, которая внимательно слушала рассказ бабушки.
- Благосостояние семьи росло, как и ее влияние в городе, но все разрушила Вторая мировая война, а вместе с ней и окончательный приход советской власти в Литву, - грустно закончила Тильда. - Новые хозяева не желали признавать заслуг семьи Варгасов и...
- Убирать им снег в Сибири, если бы не странный поворот судьбы, - снова вставил свое Витольд.
- Да, - кивнула Тильда. - Братья Варгас - Юлиан и Петрас - враждовали с молодых лет. Юлиан, старший, вел все дела семьи и руководил ткацкой фабрикой, а Петрас, мятежная душа, потянулся к революционерам и, считая брата капиталистом и эксплуататором, публично отрекся от него и переехал в Москву. Когда после войны в Литве окончательно установилась советская власть, Петрас возглавил одну из местных партийных ячеек и, как ни странно, помирился с Юлианом. В то время семья Варгасов потеряла все: фабрику, достаток, баронство и даже дом. И хоть наш дом не такой уж и большой, но новому руководству показалось, что здесь вполне может разместиться какое-то местное учреждение. Итак, Варгасов неизбежно ждала прямая дорога за Урал ...и это в лучшем случае. Именно тогда Петрас нажал на все известные ему рычаги и не дал уничтожить семью брата. Хотя Юлиан и так уже умирал от тяжелой болезни, а его жена погибла еще в начале войны. Из семьи оставался лишь Валдис, единственный племянник Петраса, которого дядя полюбил, как родного сына.
- Это как раз и был мой отец, а твой дедушка, Оля, - сказал Витольд, показывая на пожелтевшую фотографию в альбоме. - Папе как раз исполнилось пятнадцать лет...
- Представляю, каким растерянным и одиноким он себя чувствовал, - вздохнула Ольга.
- Дядя официально усыновил его, и поселился вместе с ним на втором этаже родительского дома, проведя туда отдельный вход. Так был достигнут компромисс: Юлиан умер в родном доме, спокойный за будущее сына, а Петрас, которого уже достаточно утомила бурная партийная жизнь, получил, наконец, долгожданную семью, дом и спокойную обеспеченную старость.
- Петрас никогда не был женат, - сказал отец Ольге, наливая ей и матери очередную чашку чая. - Однажды он сказал мне, что для партийца высокого ранга иметь семью в сталинские времена было опасно. "Я не хотел, чтобы кто-то из влиятельных недругов мог отомстить мне через родню, - объяснял дед, - ведь знал много семей, где жены и дети партийных руководителей годами сидели в лагерях или были сосланы".
- А его мечты о счастливом коммунистическом будущем оказались мифом, как и для большинства советских людей, - вздохнула Тильда. - Хочу добавить, что Петрас выполнил обещание, данное брату, и всю свою дальнейшую жизнь посвятил Валдису.
- Папа окончил университет с отличием и не без помощи дяди устроился на хорошую работу. Вот, посмотри, - и Витольд показал очередную фотографию в альбоме, - здесь они с мамой отдыхают на море во время медового месяца.
- Бабушка, - ахнула Ольга, - ну ты и красавица! Да и дедушка ничего...
- Да, мы были красивой парой, - повторила Тильда. - Но сейчас настал твой черед, Оля, ты - следующее поколение Варгасов ...и просто поражаешь своей красотой. Я смотрю и налюбоваться не могу: личико, как нарисованное, отличная фигура, ясный искренний взгляд, приятный нрав... Куда же смотрят киевские мужчины? Такой цветочек и до сих пор одна!
- Бабушка, я же рассказывала о своем браке, - нахмурилась девушка. - После смерти Виктора мне никого не хотелось видеть, и уж меньше всего - очередного ухажера.
- Дай Ольге время, мама, - вступился за дочь Витольд. - Уверен, мы уже через день-два будем с тобой гонять по нашему саду толпу влюбленных ухажёров.
Тильда фыркнула смехом, а за ней и Ольга залилась веселым колокольчиком, который неожиданно прервался сладкой зевотой.
- Ох, простите, - смутилась девушка.
- Так, все, - решительно скомандовал отец. - Оля, марш в кровать! Хватит на сегодня разговоров, у нас впереди еще будет время на посиделки, а сейчас и тебе, и бабушке нужно отдохнуть.
Когда легкие шаги девушки затихли на лестнице, Витольд шепотом рассказал матери, какую тяжелую ночь довелось пережить Ольге в поезде.
- Представляешь, я никогда не думал, что гордый и неприступный барон Браунис будет вежливо шаркать ножкой, бить поклоны и упорно напрашиваться на более тесное знакомство.
